8 февраля военные топографы России отмечают свой профессиональный праздник.
 
Военно-топографическая служба Вооруженных Сил (ВТС ВС) Российской Федерации имеет много­вековую историю, богатую слав­ными событиями.
 
Петровские реформы в начале XVIII века коренным образом изменили организацию российской картографической школы. Карты стали создаваться на базе западноевропейской географической картографии. В Москве с 1701 года в Математико-навигацкой школе была начата подготовка геодезистов, которые приступили к инструментальной съемке Московии, а в Гражданской типографии, открытой в 1705 году в Москве, приступили к печати карт и атласов по европейским образцам. В послепетровские времена (1763 г.) был учрежден Генеральный штаб (ГШ), офицеры которого в мирное время выполняли геодезические съемки отдельных районов страны, лагерей, маршрутов и изготовляли карты для нужд армии.
 
Этими работами ГШ занимался с 1764 по 1797 год. В 1797 году в составе Свиты его императорского величества (Е.И.В.) по квартирмейстерской части было образовано Депо карт, решавшее задачи топогеодезического обеспечения всей Российской армии. В этом депо имелись подразделения, ответственные за передислокацию войск и их обеспечение картами.
 
В 1812 году Депо карт было переименовано в Военное топографическое депо – ВТД (с 1816 года Военно-топографическое депо).
 
С 1822 года ВТД руководило Корпусом топографов (после 1866 года – Корпусом военных топографов – КВТ) в составе Свиты Е.И.В.
 
Этот корпус не отличался многочисленностью – в разные годы в нем служило не более 600 чинов, включая офицеров, которых отличала от прочих армейских офицеров особая форма, что и было зафиксировано в 22-м томе иллюстрированного «Исторического описания одежды и вооружения российских войск». В период с 1825 по 1848 год в офицерскую форму вводились многочисленные изменения. В 1826-м – офицерские панталоны с высокими сапогами и рейтузы с лампасами заменены длинными темно-зелеными панталонами с светло-синей выпушкой в боковых швах; офицерам Корпуса топографов в летнее время, когда строевые офицеры бывают в летних панталонах со штиблетами, присвоены такие же летние панталоны, темно-зеленые и такого же покроя.
 
В 1827 году на офицерских эполетах для различия чинов установлены золотые кованые звездочки в том виде и порядке, как в прочих, описанных выше войсках армейской пехоты и кавалерии.
 
В 1829 году офицерам во время нахождения их на съемках, вне столиц, указано быть в полуформе, т. е. в сюртуке с эполетами, без шпаги и в фуражной шапке. Топографам, представленным от главного начальства к производству за выслугу лет в офицеры, дозволено носить серебряный темляк.
 
1830 год – топографам установлены лампасы только на чакчирах или темно-зеленых панталонах, а на серых рейтузах, положенных для походного времени, иметь только одну выпушку.
 
1832 год – офицерам дозволено носить усы.
 
1835 год – командирам рот топографов, вместо общеармейского мундира, установлен мундир, подобный присвоенному офицерам Корпуса топографов, но без шитья и аксельбанта и с эполетными погончиками из черного сукна, а не бархата. Пуговицы в роте Военно-топографического депо установлены с гренадой об одном огне, а в прочих ротах – с номером, присвоенным роте, что и распространено и на нижние чины.
 
Нижние чины набирались в основном из кантонистов военно-сиротских отделений, но им для поступления в топографы нужно было выдержать экзамен по следующим предметам: арифметике, алгебре до уравнений 2-й степени, планиметрии, чистописанию и рисованию планов. Их содержание обходилось в четыре раза дешевле, чем офицеров.
 
Подготовка солдат-топографов велась, например, в Чугуевском Слободско-Украинском военном поселении, где размещался штаб Чугуевского уланского полка. В галерее города Чугуева хранится акварель «Вид на Корпус военных топографов в Чугуеве».
 
Вот как вспоминает о Корпусе военных топографов в Чугуеве Илья Ефимович Репин в своей книге «Далекое близкое»: «Итак, уже после долгих ожиданий и мечтаний я попал, наконец, в самое желанное место обучения, где рисуют акварелью и чертят тушью…
 
Большие залы были заставлены длинными широкими столами, на столах к большим доскам были прикреплены географические карты, главным образом частей украинского военного поселения.
 
При штабе работали литографская мастерская и корпус военных топографов (по некоторым данным, школа топографов).
 
Здесь Илья Репин учился около двух лет. Он писал о том, что в комнатах для выполнения картографических работ – «на столах белые тарелки с натёртой на них тушью, стаканы с водою, где купаются кисти от акварельных красок, огромные кисти… 
 
А какие краски! Чудо, чудо! (Казна широко и богато обставляла топографов, всё было дорогое, первого сорта, из Лондона.) У меня глаза разбегались.
 
А на огромном столе мой взгляд уперся вдруг в две подошвы сапог со шпорами вверх. Это лежал во весь стол грудью вниз топограф и раскрашивал границы большущей карты. Я не думал, что бумага бывает таких размеров, как эти карты. Больше всего мне нравилось, что на многих тарелках лежали большие плитки ньютоновских свежих красок. Казалось, они совсем мягкие: так сами и плывут на кисть.
 
После я узнал, что в корпус топографов, куда я попал, были прикомандированы из разных кавалерийских полков топографские ученики, они носили формы своих полков… Скоро из других зал мимо нас прошла за своим преподавателем, также топографом, кучка человек из десяти кантонистов; у каждого в руках – писаная тетрадь. Преподаватель палочкой указывал место на карте, и они громко выкрикивали названия стран, рек, гор, городов, морей, заливов, проливов и т.д.
 
Мне очень понравились эти кантонистики в военных курточках и рейтузиках… Они так бойко отвечали своему учителю на вопросы и быстро указывали места на картах. Всё изучалось быстро, громко и весело – и сложный Германский союз и удельная система русских князей и княжеств. Всё это я узнал после, когда стал учиться тут же...
 
После окончания школы школяры становились топографами 1-го класса, прослужив в унтер-­офицерском звании не менее 8 лет, они производились после строгого экзамена в офицеры КВТ.
 
В своей основной массе КВТ пополнялся не дворянами и, когда был поднят вопрос о приеме в Корпус военных топографов дворян, начальник канцелярии по квартирмейстерской части писал: «Дворянину нельзя долго оставаться топографом, а следует быть в дворянском полку».
 
Преследовалась цель удержания топографов (т.е. солдат) как можно дольше на съемке с целью выработки из них вполне опытных съемщиков.
 
Действительно, топографы из кантонистов, оставаясь на съемках от 8 до 12 лет, приобретали до своего производства в офицеры такую опытность, при которой с успехом производили работы.
 
В 1857 году военные поселения были упразднены, в связи с чем корпус военных топографов в Чугуеве прекратил свое существование.
 
Но история российского Корпуса военных топографов на этом не закончилась. Корпус просуществовал более века. За это время его офицерами в мирное время были выполнены многочисленные топографические съемки и геодезические определения в разных концах страны, а в военное время – рекогносцировки и обозрения местности в районах боевых действий. Военные топографы не блистали на столичных парадах золотом аксельбантов. В лесах, болотах, пустынях и горах они честно и добросовестно наносили на чистые съемочные планшеты изображения ручьев и оврагов, урочищ и ущелий, глухих деревень и хуторов. В этом им помогал, в меру своих царских возможнос­тей, император Николай II.
 
После 1863 года Военное топографическое депо последовательно меняло свои наименования и частично преобразовывалось, а 1912 году была введены новые образцы формы военных топографов.
 
Сначала это была Военно-топографическая часть Главного управления (ГУ) ГШ, затем Военно-топографический отдел (ВТО) ГШ (преобразованного в Главный штаб – ГШ), Военно-топографическое управление (ВТУ) и снова в ВТО.
 
Начальник ВТУ (ВТО) одновременно был начальником КВТ и пользовался правами начальника дивизии.
 
Этот орган центрального военного управления осуществлял контрольные функции в части, касающейся издания карт в императорской России, а также руководил проведением геодезических, топографических и картографических работ, осуществляемых в интересах ВС и российского государства, вплоть до 1918 года. В исторических очерках КВТ подробно описываются многие достижения военных топографов.
 
Знаменательными вехами, иллюстрирующими историю деятельности военных топографов до 1918 года, были:
  • преобразование Депо карт в Военно-топографическое депо в январе-феврале 1812 года;
  • формирование Корпуса топографов в феврале 1822 года;
  • большая балтийская хронометрическая экспедиция 1833 года;
  • переход к верстовому масштабному ряду карт;
  • создание в 1854 году геодезического отделения при Академии Генерального штаба;
  • составление «каталога тригонометрических и астрономических пунктов»;
  • реформирование топогеодезических частей и органов управления 1863–1877 годов;
  • топогеодезическое обеспечение (ТГО) дунайской армии в русско-турецкую войну 1877—1878 годов;
  • картографирование Маньчжурии и Кавказа;
  • развитие и уравнивание полигонов новой триангуляции начиная с 1906 года;
  • создание новой двухцветной топографической карты;
  • наращивание картоиздательских мощностей КВТ;
  • топогеодезическое обеспечение войск в годы Первой мировой войны (1914–1917).
В 1918 году ВТО был снова переименован в ВТУ Всероссийского главного штаба, а в 1919 году – оно стало Управлением КВТ и через некоторое время преобразовано в Военно-топографическую службу (ВТС).
Далее ВТУ последовательно становилось:
  • Управлением корпуса военных топографов (УКВТ) Штаба Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА):
  • ВТУ главного управления РККА (7-е управление);
  • Управлением военных топографов;
  • 7-м отделом ВТС Штаба РККА;
  • ВТО Штаба РККА;
  • Отделом военно-топографической службы (ВТС) Штаба РККА;
  • Управлением ВТС;
  • ВТУ ГШ КА (Красной Армии);
  • ВТУ ГШ СА (Советской Армии);
  • ВТУ ГШ ВС России.
После Гражданской войны военным топографам пришлось осуществить переход на метрическую систему мер и организовать аэрофотосъемки местности для решения многочисленных топографических задач, выполнять работы по ТГО войск, принимавших участие в военных конфликтах на границах с Китаем и Финляндией, и осуществлять топографическое обустройство территорий на западных границах СССР. Продолжалась и подготовка новых кадров для ВТС. В топографических училищах курсантами выпускались журналы.
 
Тяжелые испытания выпали на долю ВТС в самом начале Великой Отечественной войны. В 1941 год эта служба потеряла 148 офицеров, 1127 сержантов и солдат. Геодезическая команда состояла из небольшой группы солдат (6–7 человек) с ефрейтором во главе. Начальником команды был геодезист в звании от сержанта до старшего лейтенанта, окончивший спецшколу или училище. Команды имели в своем распоряжении 30- секундный теодолит, металлические мерные ленты, топографические карты, каталоги координат пунктов государственной геодезической сети (ГГС), арифмометр, конторские счеты, десятизначные таблицы логарифмов тригонометрических функций («таблицы Петерса»), строительные инструменты (пилы, топоры, лопаты), медицинскую сумку с лекарствами, продовольствие, пароконную повозку и фураж для лошадей. У солдат были винтовки, у ефрейтора – автомат ППШ с запасом боеприпасов. Начальник команды имел револьвер системы «наган» и пару гранат, а также удостоверение на право выполнения специальных работ в соответствующем районе. В 1943 году у военных топографов изменилась форма.
 
Исходной геодезической основой на территории нашей страны служили координаты центров пунктов сети ГГС, которая на то время была достаточно редкой. На территории Польши использовались координаты центров пунктов, определенных в свое время Корпусом военных топографов русской армии. В Германии координаты определялись по результатам математической обработки координат нескольких контурных точек, измеренных на карте, а ориентирные направления вычислялись из астрономических наблюдений с использованием таблиц координат ярких звезд, составленных А. М. Петровым, во время войны командовавшим 75-м геодезическим отрядом (ГО).
 
Во время тяжелых боев за Сталинград участвовал в его обороне военный топограф 2-й гвардейской армии гвардии старший техник-лейтенант Сергей Александрович Саляев.
 
За службу в рядах Красной Армии он был награжден орденами Отечественной войны 2-й степени и Красной Звезды, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда» и «За взятие Кенигсберга». По окончании войны С. А. Саляев продолжал службу в НИИ ВТС (сейчас Научно-исследовательский центр топогеодезического и навигационного обеспечения – НИЦ ТГНО 27 ЦНИИ Минобороны России), а потом работал заведующим отдела Центрального ордена «Знак Почета» научно-исследовательского института геодезии, аэросъемки и картографии имени Ф. Н. Красовского.
 
После 1945 года военные топографы участвовали в картографировании районов Крайнего Севера, Дальнего Востока и Памира, разрабатывали космические технологии применительно к решению топографических задач, вели астрономо-геодезические изыскания на Антарктическом материке, создавали отечественные системы электронных и цифровых карт, разрабатывали топогеодезическую технику и принимали участие в создании глобальной навигационной системы ГЛОНАСС.
 
Между тем нельзя не отметить, что сложные 1990-е годы были отмечены многочисленными проблемами и для военных топографов. Сокращение финансирования Вооруженных Сил, низкие зарплаты, невнимание государства к элементарным нуждам военных специалистов – через все это пришлось пройти и военным топографам. Многие из них были вынуждены в силу обстоятельств, уйти «на гражданку» и, надо сказать, имея хорошее практическое образование и большой опыт, а также «светлые головы», прекрасно устроились в гражданских компаниях.
 
Ведь потребность в высококвалифицированных специалистах в сфере топогеодезии ощущается и в важнейших отраслях российской экономики. Вместе с тем многие офицеры «советской закалки» остались на военной службе и внесли огромный вклад в становление военной топографии уже в постсоветской России.
 
В связи с прекращением существования СССР в 1991 году была образована Военно-топографическая служба Вооруженных Сил России, которая в следующем 1992 году была преобразована в Топографическую службу Вооруженных Сил Российской Федерации.
 
В современных условиях на смену старым бумажным картам давно пришли электронные, куда более удобные в обращении. Военные топографы оснащены новейшими передвижными геодезическими комплексами, фиксирующими мельчайшие изменения на местности во время передвижения по маршруту. В то же время и от бумажных карт полностью армия не отказывается – ведь техника техникой, а в случае ее отказа или перебоев может прийти на выручку и старая, испытанная, дедовская карта.
 
В Южном военном округе создан экспериментальный Центр геопространственной информации и навигации. Техническое оснащение Центра позволяет выполнять поставленные перед военными топографами задачи как непосредственно в месте постоянной дислокации, так и в полевых условиях, при необходимости выдвигаясь на местность.
 
При обеспечении надежной, точной и оперативно полученной геопространственной информа­цией автоматических систем управления войсками, комплексы высокоточного оружия, штабов и командиров армейских подразделений, военные топографы ВТС используют новейшие разработки в сфере цифровых и IT-технологий, глобальную навигационную спутниковую систему ГЛОНАСС, подвижные навигационные и топографические комплексы.
 
В целом деятельность военных топографов в мирное время имеет немного сниженную значимость по сравнению со временем, когда идет война. Разумеется, служащие всегда имеют работу и задачи, которые обязаны выполнять в любое время, но дело в том, что работа военных топографов в войну может иметь ключевое значение для победы не только в локальных сражениях, но и в целом. Сколько ситуаций история знает, когда знания местности, а также сведения о наличии таких знаний у противника могут спасти жизнь миллионам людей. Поэтому профессия военного топографа всегда была в почете с момента ее официального появления в Вооруженных Силах сначала Российской Империи, а потом и современной России.